Заместитель главного редактора и по совместительству обозреватель белорусского еженедельника “БелГазета” Виктор МАРТИНОВИЧ рассуждает о новом измерении “европейскости”, наступившем после очередного “расширения”, безусловного “принятия” иммигрантов и экономического кризиса отрезвлении прежде титульных народов Европы относительности действительного статуса “европейских ценностей”, помноженного на ощущение, что “Европа в своем развитии давным-давно свернула не туда…” Но поздно…
«…в самой Европе верящих в Европу, кажется, не осталось. Европа плавно исчезает как общность народов и наций. Теоретически корректно будет сказать, что «европейской идеи» не было никогда – даже на заре существования Евросоюза. Но еще 30 лет назад всем было понятно, что «европейцем» является европеоид, католик либо протестант, панически боящийся СССР и верящий в распространение «европейских ценностей» на как можно большее число территорий.
Мультикультурализм уничтожил первое измерение “европейскости”: теперь в Берлине проще купить дёнер-кебаб, шаурму или суп Фо, чем знаменитый «карри вурст». За «карри вурстом» нужно будет много побегать и затем еще огорчиться по поводу цены…
Вслед за радикальным изменением этнической принадлежности жителей европейских городов христианские конфессии потеснил ислам. То есть в центре Парижа все еще стоит Собор Парижской богоматери, но по краям Парижа население, состоящее из французов, которых сложно назвать коренными, поклоняются Аллаху.
Далее произошло нечто совсем уж интересное: на фоне исламизации Европы, за счет вымирания последнего верующего в христианского бога поколения, распространился атеизм.
Примерно 15 лет назад произошла большая подмена в том, что можно было бы назвать «магистральной религией Европы»: половина населения своей религией выбрала потребление…, вторая половина… начала поклоняться «правам человека», которые принесли «миссионеры» из Штатов. В какой-то момент в европейских столицах совокупно решили, что «права человека» как раз и являются теми «европейскими ценностями», которые ЕС призван распространять. Но чем яростней был бой за соблюдение прав человека, тем меньше было понимания, что такое, собственно, человек.
Тупичок нарисовался и с идеей экспансии: после последних расширений, с включением в сытую семью «европейских народов» нескольких восточно- и центрально-европейских депрессивных государств, население резко переменило отношение к политике расширения. На смену мечте «задавим СССР или то, что от него осталось!» пришла мысль: «А че это мы должны кормить этих нищебродов?»
<…>
Идейный кризис, полная неспособность европейцев понять, кто они такие, дополняются административным аутизмом, который обусловлен двумя бичами «управления по-европейски»: политкорректностью и плюрализмом. Прекрасной иллюстрацией ступора, в который неизбежно приходят многоголовые европейские структуры, сталкиваясь с необходимостью молниеносной реакции на динамично меняющееся окружение, является «белорусский вопрос». Когда решение по ситуации, которая нарисовалась в августе, предполагается принимать на заседании Совета Евросоюза в октябре. Раньше же никак не собраться!
Лозунг середины нулевых «Беларусь в Европу» стремительно теряет привлекательность ввиду постепенно образующегося пустого места там, куда нас хотят присоединить. Глядишь, еще пару лет – и лозунг надо будет уточнять: «Беларусь – в Германию», например. Главное, чтобы «идея Германии» под воздействием дёнеров не подверглась такой же коррозии…»
Комментариев нет:
Отправить комментарий