… почему такая тема? А потому что в нашей стране, как и во многих сопредельных странах, вышедших из “шинели” СССР, от трёх вещей не зарекаются: от сумы, тюрьмы и от стакана… А “БелГазета” к важной теме обратилась в своей рубрике “Последнее слово”, к тому, как и чем кормят в белорусских местах не столь отдалённых. Ну, чтобы знали…
Об этом в материале Дениса Суховарова “Садитесь жрать, пожалуйста!”
Побывав несколько лет назад в качестве журналиста в норвежской тюрьме, я увидел удивительную картину. Перед очередным приемом пищи заключенным давали меню: три блюда на выбор первого, три – второго, салаты и фрукты. Таким образом, вегетарианец мог выбрать, к примеру, рыбу, другой – взять большой кусок мяса к молодому отварному картофелю. Но даже при такой пище многие заключенные готовили сами, а все потому, что человек всегда, если хорошо питается, хочет питаться еще лучше. Трудно представить, что такое может происходить в тюрьме.
Белорусскую тюремную пищу тоже трудно представить – но уже в противоположном ракурсе. В таких ситуациях фантазия обычного человека рисует картины, способные вызывать все что угодно, но только не аппетит. Действительно, меню в наших тюрьмах и СИЗО разнообразием не блещет. Если не помогают родственники, голод и недоедание становятся постоянными спутниками арестованного.
Удивительно, но самая вкусная каша в моей жизни была именно в СИЗО. После четырех суток томления в КПЗ Советского РУВД Минска на одной воде, при полном отсутствии какой-либо пищи, на пятый день, когда я, наконец, попал в СИЗО, даже обычный кусок хлеба пробудил сильный аппетит, не говоря уже про кашу, которой я тогда съел сразу несколько порций. Правда, впоследствии моя первая пища в тюрьме печально отразилась на желудке - уже спустя несколько часов пришлось мучиться от сильных болей в животе.
Несмотря на установленные нормы пищи на каждого арестованного в Жодино и на Володарке, где мне суждено было побывать, питание сильно отличается друг от друга. Если в Жодино пищу, в целом, можно назвать нормальной для тюрьмы, то в центре Минска она не просто отвратительна, а ужасна - есть то, что там дают, зачастую просто невозможно.
ЖОДИНО: СЕЧКА ИЛИ ОВЁС С УТРА
С утра в жодинской тюрьме N8 всегда дают сечку или овес. Завтрак начинается в 6.30. Я долго пытался понять, что же входит в состав популярной в тюрьме сечки. Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что это просто толченая перловка. Естественно, все каши сварены на воде и без вкусовых добавок. Одни зэки едят сечку с сахаром, другие ели бы с солью, но таковую допроситься практически невозможно. Поэтому, если из дома передали приправу, то добавляют ее, если же нет, тогда лучше такую кашу не есть вообще, поскольку она просто безвкусна.
То же и с овсом. Сама порция небольшая и одинаковая для всех без исключения – один черпачок. К каше положен чай, правда, за все 8 месяцев в СИЗО я ни разу не видел, чтобы его кто-нибудь брал, поскольку абсолютно все в тюрьме предпочитают пить свой. Тюремный чай, который трудно назвать чаем, как правило, просто выливается в унитаз.
Крупный ты или худощавый – неважно: завтрака хватает всего на несколько часов, после чего нужно обязательно подкрепиться чем-нибудь еще. Самые стойкие дожидаются обеда.
ВКУСНЫЙ ВТОРНИК
Каждый подследственный, попадая в «восьмерку» знает: самый вкусный обед здесь всегда во вторник. Все просто: именно в этот день, раз в неделю – сразу после обеда – делает обход кто-то из руководства тюрьмы. Поэтому арестант должен быть сыт и доволен. Самый вкусный обед – это гороховый суп и макароны с тушенкой. Супчик жиденький, но в целом достаточно вкусный, ну а макароны с тушенкой, даже представляя собой слизкую массу, всегда поглощаются с большим аппетитом.
В остальные дни на первое - обычно щи из капусты, либо жидкий супчик. На второе – три раза в неделю макароны, четыре раза – каша с небольшим количеством подобия тушенки. На третье – всегда один и тот же кисель.
БИГОС ПО-ТЮРЕМНОМУ
Ужин в тюрьме – нечто особенное. Пять раз в неделю – это так называемый бигос.
Слово «бигос» у любого зэка всегда вызывает отвращение. Это кислая, тошнотворная капуста – без ничего, либо с перекрученной соленой, иногда полугнилой килькой. Мерзкий запах от этого блюда потом долго не выветривается из камеры. Естественно, эту бурду почти никто не ест. Как правило, арестованные себе заваривают “роллтон”, который передают им родственники в посылках или передачах.
В понедельник и пятницу на ужин подают отдушину для зэка – картофельное пюре на воде. Его едят практически все.
Стоит ли упоминать о том, что столь «разнообразное и питательное» меню затрудняет процесс пищеварения, и подавляющее большинство арестованных страдают скоплением газов. К чему это приводит, представить нетрудно.
Удивительно, но в целом пища в «восьмерке» воспринимается вполне нормально. Там стараются поддерживать нормы питания, несмотря на крайне жесткий режим и негативное отношение к подследственным со стороны администрации.
ВОЛОДАРКА- РАССАДНИК КИШЕЧНЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ
Положенную пищу едой здесь назвать просто нельзя. Те же самые сечка или картофельное пюре представляют собой два вида: большие неразделимые комки либо жидкую бурду. Такую пищу не то, что есть – на нее смотреть тошно.
Принцип питания в Володарке очень простой: хочешь относительно нормально есть – ешь только свое. А если нет передач от родственников, то плевать на тебя все хотели.
К счастью, в камерах арестованные, как правило, помогают друг другу. С приправой и подсолнечным маслом эта омерзительная каша приобретает хоть какой-то вкус. Самое любопытное, что в Володарке, в отличие от тюрьмы N8, никто никогда не знает, что именно сегодня будет на обед и ужин. Та же сечка может быть на завтрак, обед и ужин, причем несколько дней подряд. Обсуждение “положняка” (пищи, которую раздают зэкам) здесь у арестантов всегда приводит к одному и тому же выводу. Все уверены, что сюда продукты поступают такие же, как и в других СИЗО, только вот до камер доходит лишь их малая часть.
Исключение – больница, обитатели которой получают действительно нормальную пищу. Вполне приличный суп, а не воду, на обед – по кусочку мяса, несколько раз в неделю – яйца, и даже каждое утро – масло.
Поэтому, если хотят показать питание арестованных в Володарке, гостей, в т.ч. журналистов, водят именно в местную больницу. Любопытно бы было увидеть лица тех, кому бы случайно довелось оказаться после этого в подвале, где сидят обычные арестанты, и увидеть, что там они едят. Думаю, журналистов стошнило бы от отвращения.
Самое интересное, что подследственные нередко целыми камерами не берут положенную еду, предпочитая заваривать обычный “роллтон”. Поэтому “баландёр” (заключенный, который раздает пищу) всегда ходит дважды перед завтраком, обедом и ужином. Все просто – перед раздачей пищи он говорит, чем сегодня будут кормить, и спрашивает: «Будете есть или нет?». Для того чтобы, к примеру, зря не возить вонючий бигос, а сразу же его отдать на корм свиньям.
Парадоксы следственных изоляторов: нормальное отношение администрации, но ужасные условия и отвратительная пища Володарки, либо крайне жесткий, а порой и жестокий режим, но нормальное питание в Жодинской тюрьме N8.
Выбирать СИЗО не приходится, но споры – какое из них лучше, между зэками не прекратятся никогда. Впрочем, питаясь что в одном, что в другом СИЗО, после приговора немудрено отправиться в зону с признаками туберкулеза.
Да уж, имеющийся у некоторых из нас советский армейский опыт, касающийся пресловутых “сечки” и “бигоса”, ни в какое сравнение не идёт в тем, как это прозвучала у автора белорусского еженедельника. Хотя та же армейская еда уже была не подарок для желудка… Ну, кто проходил – тот знает: на “первое” – вода с капустой, на “второе” – капуста без воды, на “третье” – вода без капусты… Как-то так.
но рожала Абельская в обстановке строжайшей секретности. Врачи роддома №2 до сих пор утверждают, что такой пациентки у них не было... А рядом с палатой, где лежала Ирина Степановна, круглосуточно дежурили охранники Службы безопасности президента. Хотя совершенно непонятно, зачем из обычной истории любви делать такую тайну. Впрочем, никто, кроме самой Ирины Степановны, не может сказать наверняка, любовь это или всего лишь холодный расчет…
… заметил в своём твиттере пользователь 
