В российских властных кругах до сих пор не определились, какого курса придерживаться в отношении Белоруссии. Чего мы вообще хотим от страны, считающейся самым близким партнером? Можно выделить как минимум три позиции. О них пишет заместитель директора Института политических исследований Максим Юсин на страницах интернет-издания «ВЗГЛЯД.РУ».
Президент Белоруссии Александр Лукашенко никогда не заботился о корректности своих высказываний, но в последнее время он прямо-таки сорвался в штопор. Назвать «козлом» главу Еврокомиссии Жозе Мануэла Дурана Баррозу и коллективно обвинить во «вшивости» все украинское руководство – это сильно даже по лукашенковским меркам. Непривычные к подобной терминологии Брюссель и Киев немедленно отреагировали. Еврокомиссия напомнила, что не считает Александра Григорьевича законно избранным президентом, а высказывания обычного гражданина комментировать не станет. МИД Украины выразил возмущение «беспрецедентно некорректными» словами Батьки.
«Периодически звучит мнение: вот бы нам получить такого президента, как Лукашенко!»
Насчет «беспрецедентно» можно поспорить. Может быть, в адрес Украины прецедентов и вправду не было, но российским лидерам приходилось слышать и не такое. В чем только не обвинял их партнер по Союзному государству. И в «безмозглости» (это было прямо адресовано Кремлю). И в поджоге собственного посольства в Минске («Подонки и негодяи», – добавил тогда Лукашенко для большей убедительности). И совсем недавно – в целенаправленном разрушении белорусской экономики, провоцировании кризиса.
В Москве устали реагировать на каждый выпад. Если бы нечто подобное позволил себе лидер Польши, Литвы, да любой другой страны мира, вспыхнул бы грандиозный скандал. А Батьке всё сходит с рук. Почему?
Одна из причин – в российских властных кругах так до сих пор и не определились, какого курса придерживаться в отношении Белоруссии. Чего мы вообще хотим от страны, считающейся самым близким партнером? Каким видим ее будущее?
В том, что касается Белоруссии, в Москве можно выделить как минимум три позиции.
Приверженцы одной считают, что две страны идут к объединению. Причем по германскому сценарию, когда ФРГ фактически поглотила ГДР. В нашем случае это выглядит так: Белоруссия становится новым федеральным округом, теряет государственный суверенитет. Взамен Россия берет на себя решение белорусских экономических проблем, обострившихся настолько, что справиться с ними самостоятельно Лукашенко уже не может. Запас прочности, который позволял Батьке поддерживать экономику на плаву, иссяк. Москва перестала давать щедрые кредиты, продавать газ по той же цене, что и для российских регионов. И теперь, чтобы избежать социального взрыва, белорусский лидер готов на любые уступки – в том числе в вопросах интеграции. Сторонники поглощения Белоруссии полагают: надо воспользоваться ситуацией и заставить Батьку принять наши правила игры. Тогда и вопрос признания (непризнания) Минском Абхазии и Южной Осетии, и многие другие вопросы перестанут быть столь болезненными.
Сторонники второй позиции исходят из того, что надо сохранить существующую схему – формально имеется Союзное государство России и Белоруссии, фактически же две страны существуют самостоятельно. И сами за себя платят. Они убеждены, что Москва не должна взваливать на свои плечи решение белорусских экономических проблем, кредиты Лукашенко следует выделять только на рыночных условиях либо в обмен на определенные уступки. Например, передачу России контроля над белорусской газотранспортной системой, продажу ей крупнейших нефтеперерабатывающих заводов. То есть отношение к западному соседу не должно отличаться от подхода к любому другому государству – его надо строить на основе экономической выгоды и целесообразности, без сантиментов и благотворительности. Эту точку зрения разделяют многие так называемые «сырьевики».
Третьей позиции придерживаются поклонники белорусской модели. В значительной степени они выражают точку зрения самого Александра Григорьевича. Эти люди убеждены: Минск гораздо более успешно, чем Москва, решает социальные проблемы населения. По их мнению, в белорусском обществе нет такого вопиющего расслоения на бедных и богатых, как в России. Кроме того, Белоруссия безвозмездно обеспечивает безопасность наших западных границ, она фактически – форпост России на натовских рубежах. И хотя бы на этом основании имеет право требовать экономических преференций. В частности, льготных цен на энергоносители, свободного доступа своей продукции на российский рынок, кредитов на «щадящих» условиях. Представители этого лагеря (среди которых много сторонников КПРФ и ЛДПР) воспринимают Лукашенко не столько как иностранного, сколько как российского политического деятеля. Для них возможное объединение с Белоруссией – первый шаг к возрождению Советского Союза. В этой среде периодически звучит мнение: вот бы нам получить такого президента, как Лукашенко. А почему бы не его самого, если уж дело дойдет до объединения?
Какой линии в отношении Минска будет придерживаться Москва? Вопрос останется открытым до марта 2012 года, до президентских выборов. Кто бы ни стал главой государства, среди прочих приоритетных проблем ему неизбежно придется заняться и белорусской. Либо выбрать один из трех наметившихся подходов, либо синтезировать их.
Ясно одно: кризис, охвативший соседнюю братскую страну, без России не разрешить.
Комментариев нет:
Отправить комментарий